и минометный огонь», всех убили. Но она удачно добралась до леса и отчиталась о выполненном задании.
И. Ракобольская, начальник штаба женского полка ночных бомбардировщиков, вспоминала, что они сочинили 12 заповедей своего полка. Первая была: «Гордись, ты – женщина!». Она написала так: «Многие вспоминают наши военные годы как счастливые, вернее, наиболее значимые в нашей жизни. Я думаю, что это потому, что мы тогда нашли единственно правильное свое место в строю, самое главное…»[432]. На фронтах Великой Отечественной войны воевало около миллиона женщин, они освоили и традиционно мужские военные профессии (снайпер, сапер), и массово трудились во фронтовой медицине.
Вопрос, почему женщины пошли воевать, интересовал С. А. Алексиевич, автора историко-документальной книги «У войны не женское лицо». Она написала в предисловии к этой книге, что «…Мы имеем дело с историческим феноменом. Никогда еще на протяжении всей истории человечества столько женщин не участвовало в войне…»[433]. На огромном документальном материале Алексиевич доказывает, насколько тяжелой была для ее героинь война, насколько противоречила она женской природе, как калечила в прямом и переносном смысле. Однако женщины пошли на эту войну, проявили чудеса массового патриотизма, героизма и самопожертвования. Почему?
Это явление складывалось из множества составляющих. Пропагандистская работа женских журналов – один из аспектов ответа. Нравственным ориентиром для женщин должны были стать образы героинь, совершивших подвиги: Полины Осипенко, Марины Расковой и др. Есть и аспект реализации равноправия: женщины равны мужчине в труде и в бою. Они освоили мужские профессии на производстве, могут и должны встать вровень с мужчиной в армии, в сражении. Есть и энтузиазм 1930-х гг. – «нам нет преград» ни в чем, включая подвиг.
Сейчас для нас есть значительная разница в оценке войны с «белофиннами» и Великой Отечественной. А ведь для читательниц женских журналов, вообще для советской аудитории 1930-х гг. не существует этой разницы. Воевать, потому что Родина приказала – это один из видимых негативных (с современной точки зрения) аспектов довоенной пропаганды. Хотелось бы еще подчеркнуть и то, насколько идеалистичны, иногда романтичны, в значительной степени нереалистичны были представления о войне, формируемые довоенной печатью.
Героини Алексиевич говорят, что «мы и Родина – для нас это было одно и то же» (Тихонович К. С., зенитчица)[434]. Вопрос стоял, быть или не быть стране, народу?» Поэтому они пошли воевать – за народ, за Родину – так отвечает на него Алексиевич. Я бы обратила внимание также и на представление о том, что для ее героинь Родина важнее собственного благополучия и жизни. Эта позиция формировалась очень активно в довоенной печати и кажется непонятной современному человеку с его культом индивидуализма.
Какое значение имели публикации очерков и рассказов, тематически связанных с военной подготовкой женщин, для женской аудитории? С помощью образов героинь показывался новый стереотип поведения женщины – свое равноправие она доказывает с оружием в руках. Женщина может и должна воевать за социалистическую Родину, которая дала ей эту свободу – вот главный вывод из сказанного. Такая активная жизненная позиция поддерживалась множеством ситуационных примеров в женской печати этого периода. В образах героинь романтизировался подвиг, в том числе и на войне.
С одной стороны, пропагандисты не хотели вызвать панику среди женщин, нагнетая в условиях мирного времени пропаганду военной подготовки. Поэтому у многочисленных публикаций по этой теме были и другие смысловые акценты. Женщины ставили рекорды, что подчеркивало их равноправное положение. Они служили в армии (в основном летчицы) – это тоже символ равенства, овладение «мужской» профессией. Физическая закалка (умение ходить на лыжах, прыгать с парашютом, бегать и пр.) помогала женщинам в их основных профессиях (например, геолога или врача). Именно так увязывалась тема военной подготовки с широким спектром производственных публикаций.
Борьба с врагами народа в печати дает примеры предельно агрессивной лексики: «расстрелять гадов», «озверелую фашистскую банду потопить в море крови», «стальной стеной встать на защиту» страны от троцкистов и т. д. Женщины, как и остальная советская аудитория, привыкли, что даже о мирных свершениях печать говорит с помощью военной лексики: «битва за урожай», «страна под культурным ружьем», «атака на старый быт» и т. д.
С другой стороны, постоянное присутствие военной темы в печати, предназначенной для женщин, наравне с рассказами о любви, женской доле, профессиональном становлении и прочими темами делали войну как бы непременной часть жизни советской женщины.
Выводы
Производственная пропаганда в советской печати для женщин в 1920-е гг. в какой-то степени была подготовкой к индустриализации, когда лозунги женских журналов были в значительной степени реализованы. Причем нужно отметить преемственность в работе центральных партийных журналов для женщин на протяжении всего довоенного периода: в годы первых пятилеток они развивали те же пропагандистские установки и представления, которые формировались журналистикой в 1920-е гг.
Процессы, которые происходили в 1930-е гг, имели огромное значение для реализации равноправия женщин. Политика государства, потребности индустриализации привели к тому, что изменился гендерный состав рабочего класса – женщины были привлечены в те отрасли, которые традиционно считались мужскими, и составили половину пролетариата. Потребности коллективизации также требовали активного участия в общественном производстве женщин – по меткому выражению И. В. Сталина женщина стала «в деревне большой силой».
Значительную роль в пропаганде производственной судьбы женщин сыграли журналы «Работница» и «Крестьянка».
Как можно оценить вовлечение женщин в трудовую деятельность в СССР в довоенный период? Это был беспрецедентный по скорости, количеству вовлеченных людей и результатам процесс.
К позитивным результатам можно отнести следующие:
Произошел поворот в сознании общества: женщина должна работать. Для трудового процесса нужна профессиональная подготовка, поэтому девочек нужно учить. Н. К. Крупская много раз писала, что должно быть совместное обучение мальчиков и девочек, что не нужно разделять ни общеобразовательную школу, ни профессиональное образование по гендерному принципу. Совместное образование приучит детей к товарищеским, партнерским отношениям, которые потом также будут строиться и в производственной сфере. Совместное обучение по единой программе сделает также доступными для девочек любые виды профессиональной подготовки: от ФЗУ до вузов.
Активная производственная пропаганда, культ ударниц и стахановок способствовали тому, что гендерные стереотипы разрушались очень быстро, предлагая поколениям женщин новый жизненный сценарий, привлекательный и востребованный государством.
Женщинам стали доступны многие профессии. Как пишет А.А. Ильюхов, «разрыв в оплате по половому признаку был сокращен до минимума уже в конце 20-х гг.»[435]. Разница в оплате могла зависеть от старательности, квалификации.
Реформа брачного законодательства, облегчившая развод, ставила перед женщиной вопрос о том, как содержать детей и выжить самой в случае ухода мужа. Работа на производстве позволяла, хотя и с трудностями, выйти из этой жизненной ситуации. Этот довод в пользу работы активно
